Трансплантация органов: у нас и у них

Донорство и трансплантация органов – традиционно «вкусная» тема не столько для серьезных дискуссий, сколько для всевозможных истеричных спекуляций и страшных историй про торговлю органами. Самые распространенные страхи по этому поводу можно выразить в нескольких ключевых вопросах, навязчиво звучащих при таких обсуждениях: «А где гарантия, что меня не «зарежут» на операционном столе ради органов?» и «Знаете, сколько стоят органы на черном рынке?». Большую – и явно отрицательную – лепту в нагнетании ужаса и саспенса вносят «желтые» СМИ, испокон веков использующие тему донорства для генерирования «сенсаций, скандалов, расследований». Кроме того, существует еще и иррациональное, хотя и естественное, отторжение самой идеи донорства обычным здоровым человеком: чтобы рядового человека грела мысль о том, что на пороге смерти из его тела удалят орган для какого-то незнакомого умирающего, его психика и сознание должны быть подготовлены пропагандой и мотивацией, основанной на моральных аспектах (потому что по закону орган отдается донором бесплатно, и реципиент за него также ничего никому не платит).

Впрочем, недружественное по поводу донорства органов общественное мнение – далеко не единственная проблема сферы трансплантологии, которая во всех странах мира каждый день сталкивается с рядом затруднений очень широкого спектра – от противодействия религиозных сект до отсутствия финансирования. Самые распространенные из этих проблем:

• Неудовлетворительная координация. Трансплантация органов – сложный процесс, который требует идеальной координации между всеми звеньями одной цепи: реципиентом, донором, медиками (команда врачей, привлекаемых к пересадке одного органа, может достигать 40-50 человек), родственниками обеих сторон. Все действия должны быть согласованы – и уложить их нужно в очень короткий срок; так, изъятое сердце пригодно для трансплантации всего 8 часов, и даже донорские «долгожители» - почки - держатся только сутки. Любой сбой в системе взаимодействия всех звеньев трансплантационной цепочки с большой долей вероятности приводит к отсутствию результата.

• Неразвитость технологий, недостаток финансирования. Трансплантология – сфера развитой, технически и профессионально хорошо обеспеченной медицины. Чтобы все работало, на всех этапах процесса пересадки органа действия медиков должны быть обеспечены всем необходимым – от лекарств до оборудования и даже транспорта для срочной перевозки органов. Этим фактором объясняется частичная зависимость статистики по пересаженным органам от развитости страны.

• Отсутствие пропаганды среди потенциальных доноров. Тем или иным образом потенциальный донор и его родные могут повлиять на изъятие органа – запретить или, наоборот, разрешить. Если идея донорства органов в обществе окрашена негативно, количество разрешений естественным образом уменьшается во много раз, а значит, то же самое случается с количеством подходящих для пересадки органов. И наоборот. Вопрос «перезаряжения» с «минуса» на «плюс» общественного мнения должен решаться комплексно – с помощью пропаганды на всех уровнях, повышения лояльности, участия в этом процессе искусства, массовой культуры и религии. Так, например, в Испании, где статистика донорства органов одна из лучших в мире, даже церкви участвуют в пропаганде донорства, что дает свои плоды.

• Соблюдение формальностей. Документальная и формальная регуляция трансплантации органов, с одной стороны, защищает все стороны от любых злоупотреблений, с другой, может становиться причиной проблем и проволочек. Это случается и из-за особенностей законов в различных странах, и из-за жестких медицинских показателей жизнедеятельности, которым должны соответствовать доноры, и из-за вопроса разрешения на изъятие органа.

В трансплантологии на данный момент существует две схемы получения согласия на изъятие органа потенциального донора – человека, для которого уже нет надежды. Применяются эти схемы в том случае, если человек фактически мертв, но его жизнедеятельность временно поддерживается искусственно, и при этом его состояние здоровья, возраст соответствуют заявленным нормам.

Схема 1: Испрошенное согласие. По данной схеме, при наличии потенциального донора врачи, установив возможность изъятия органа, должны получить согласие родственников человека – в том случае, если он при жизни не изъявил собственное желание. Такая схема характерна для Великобритании, США, Франции, Германии и других стран, причем в некоторых из них введена практика получения принципиального согласия/несогласия в централизованном порядке (в США – при оформлении водительских прав).

Схема 2: Презумпция согласия. Эта схема подразумевает, что человек по умолчанию согласен с изъятием его органов в вышеописанном случае. Чтобы воспрепятствовать этому, он должен еще до наступления своего незавидного состояния официально подписать отказ от изъятия органов в случае чего. Презумпция согласия действует в нашей стране, в Бельгии, Австрии, Нидерландах и ряде других стран. Такая схема повышает свободу действия врачей в экстренной ситуации; что касается согласования изъятия органов с родственниками человека, в разных странах существуют разные варианты врачебного этикета и вовлеченности родных в принятие окончательного решения.

Вопрос о том, какая из схем этичнее и эффективнее, - спорный. И в первом, и во втором случаях есть свои проблемы, а переход с одной схемы на другую в первую очередь завязан на вопросе общественного мнения. Так, для успешного функционирования схемы испрошенного согласия в обществе должен быть предварительно сформирован положительный образ донорства органов, иначе при попытке получить у родственников обязательное согласие врачи-трансплантологи будут постоянно получать отрицательный ответ, что приведет к тысячам бессмысленных смертей пациентов, нуждающихся в пересадке органов.